Сизиф

Копаясь в старых бумагах, я обнаружил пару страниц  одного своего литературного  замысла.  Как-то, переписываясь с одной из своих знакомых, не помню почему, была затронута  легенда о Сизифе. Под впечатление от этой истории, возникла идея (не стану её раскрывать), которая и подвигла меня на этот литературный опус.  И сейчас, читая эти странички, я почему-то пожалел, что ограничился только ими.

Смерть Сизифа

Боль, как удар молнии, пронзила сердце. Кубок с вином выпал из внезапно ослабевших рук и, глухо ударившись о стол, плеснул вверх фонтан рубиновых брызг, салютуя уходящему в мир иной. Глаза Сизифа уже не смеялись. Морщинки в уголках глаз разгладились и превратились в стайки светлых тропинок веером разбегающихся по загорелой коже к запотевшим от нестерпимой боли вискам. Темные зрачки круглыми островками на иссиня белых яблоках глаз застыли в испуге, запечатлев последний образ земной жизни.

Мир исчез. А может его и не было? Не было теплого вечера, шума моря и ветерка, несущего прохладу. Не было застолья с многоголосой болтовней пьяных гостей. И пламя не потрескивало в светильниках, сжигая крылья очередному мотыльку, и лепестки роз, рассыпанные на столе и ложах, не умирали в аромате нежности, смягчая грубость, а иногда, и пошлость человеческих утех. Не было Коринны в белоснежной тунике, так откровенно подчеркивающей смуглость желанного тела. Не возлежала она рядом за пиршественным столом, не наполняла его кубок любимым вином, не касалась невзначай грудью его щеки, вызывая очередной приступ страсти. И пальцы их рук не сплетались в единый узел и не расплетались вновь в желании иных сплетений, а взгляды их никогда не пересекались, рождая улыбки тайных воспоминаний, и губы не сохли от жара желаний и не бредили словами любви.

Нет, мир был, но уже без Сизифа. Плыл все тот же теплый вечер. Ветер с моря нес ту же мягкую прохладу с запахом соли и едва уловимым ароматом цветов. Была компания друзей-собутыльников, застывшая в испуге при виде падающего навзничь Сизифа. Была Коринна в тунике, забрызганной рубиновым вином, удерживающая Сизифа, и слуги спешили на помощь хозяину. А тихая мелодия, извлекаемая из струн арфы рабом-музыкантом, превратилась вдруг из привычного аккомпонимента пирушки в трагическое сопровождение таинства, имя которому смерть. . . .

*       *      *

Почему я здесь? Я ведь только что возлежал за пиршественным столом со своими друзьями. Что это за человек в черной тунике с лицом, как трагедийная маска? Куда он ведет меня, положив руку мне на плечо? Мысли блуждали, не находя ответа. Окружающий полумрак не позволял разглядеть ни дороги, по которой они шли, ни пространства по обеим ее сторонам. Тишина оглушала. Горизонт впереди слегка фосфоресцировал  каким-то неземным, мерцающим цветом.

Где я, спрашивал Сизиф ведущего, но не слышал своего голоса. Наконец маска обернулась, и в голове Сизифа прозвучало неожиданное и страшное: “Ты умер, Сизиф! Скоро ты забудешь все: свою жизнь с ее радостями и печалями, мать и  отца, любимых женщин, врагов и друзей. Забудешь все! А пока вспоминай и вспоминай! Переживай свою жизнь снова и снова. Повторяю, Сизиф, у тебя осталось мало времени”.

Он никогда не думал о смерти. Жизнь постоянно дарила ему только радости. Мальчиком – наследником богатства отца, он купался в любви своих родителей. Рабы любили его за веселый нрав, отсутствие заносчивости, казалось бы, необходимой привилегии будущего хозяина. Уже тогда можно была заметить в нем склонность к эпикурству, а возрастом она  только усиливалась. ……

Легкий озноб, пробежавший по его телу, прервал  воспоминания. Он снова оказался в этой  странной пустоте. Мерцающий  горизонт оказался совсем рядом и превратился в широкую полосу реки – странной реки. Не было видно ни волн, ни признаков  течения, но это была, как почувствовал Сизиф, все-таки река. Ее поверхность фосфоресцировала и странно завораживала.

На берегу его черный поводырь, не снимая левой руки с плеча Сизифа,  поднял  правую руку, сигналя кому-то на противоположном берегу.  Там вдруг вспыхнул едва заметный огонек и стал постепенно приближаться к ним. Вскоре Сизиф уже различал плывущую к ним  лодку с одинокой согбенной фигурой на корме. Фигура держала в руках длинный шест, периодически погружая его в зеркало странной реки, и, упершись им в дно, толкала лодку на встречу к Сизифу и его безмолвному спутнику. Необычность окружающего подчеркивала абсолютная тишина, которая не нарушалась ни плеском воды при погружении в нее шеста, ни шелестом  ее киля о прибрежный песок, когда она, наконец, уткнулась в берег. Человек в лодке так и остался стоять на корме все в той же согбенной старческой позе. Капюшон его длинной черной одежды почти полностью скрывал  лицо. Был виден лишь горбатый хрящеватый нос и седая неухоженная борода. Когда фигура повернулась к спутнику Сизифа, он вдруг увидел это лицо и испугался. Его поразила не столько мертвенная бледность старика, сколько его глаза – абсолютно неподвижные и пустые.

Безмолвный диалог продолжался лишь одно мгновенье. Спутник Сизифа легким движением толкнул его к лодке, и в голове Сизифа прозвучало: “Все, Сизиф! Сейчас ты забудешь себя и свою земную жизнь”. Сизиф безропотно шагнул в лодку и она, толкаемая шестом старика, двинулась к противоположному берегу.

Сизиф не мог оторвать глаз от воды. Он уже не вспоминал прожитую жизнь – его мысли устремились туда в неподвижную подвижность речной глади, чтобы остаться там, в ее постепенно затухающей глубине. Не было испуга, не было сопротивления этому влечению – он просто безропотно подчинялся какой-то внешней холодной силе. Голова пустела: не было ни воспоминаний, ни интереса к приближающемуся противоположному берегу, ни страха от мыслей, что жизнь кончена, и что он умер. Не было ничего, кроме ощущения своего физического тела.

Почти Мефистофель (предпочитаемый мною непостановочный портрет)

В выходные дни, гуляя у Радужных прудов,  встретил пару пожилых людей. Маленькая женщина моё внимание не привлекла, а вот её спутник “зацепил”.  Высокий,  стройный,  достаточно подвижный, он вел какую-то непринужденную беседу с маленькой женщиной. Я, наверное, не обратил бы на него внимания, если бы не его внешность. Длинные седые волосы, большая окладистая борода и вздыбившаяся прядь волос на большом из-за облысения лбе. Уже миновав эту пару, я вдруг решил его сфотографировать. Просить разрешения  не решился, и, отойдя метров на 35-40 от них, сделал несколько снимков.

Уже дома, просмотрев   снимки в редакторе, понял, что фотографировал не зря – персонаж действительно очень колоритный. Клок волос, торчащих надо  лбом, фактурное обрамление лица длинными прядями волос  и бородой, а главное – глаза с прищуром, выдают сильную личность. В этом образе, как мне показалось, есть что-то мефистофельское.

Сделал два снимка, в цвете и монохроме. Почему два? Мне показалось, что в каждом из них своё выражение лица. В монохромном портрете оно какое-то подозрительное и даже злое, а в цветном – появляется намёк на улыбку. Хотя, вполне возможно, что это просто мои фантазии. Вот эти портреты.

Фотокомпозиция

В этом уроке я попытаюсь кратко рассказать о композиционном построении кадра при съемке. Следует сразу отметить, что композиция кадра не может играть самостоятельной роли. Она служит лишь средством для выражения авторской мысли. Все правила композиционного построения кадра пришли в фотографию из школы изобразительного искусства. Но художники, пишут ли они маслом, углем или пальцем, имеют время “обсосать” свой замысел во всех деталях, в том числе и в плане его композиции. Фотографы же находятся в ином положении. Они либо ищут “по жизни” готовые сюжеты под свои замыслы, либо снимают интересные сюжеты, смысловое содержание которых их “зацепило”. Таким образом, фотографов можно сравнить с охотниками, одни из которых вышли пострелять уток, а другие …, что попадется.

Хорошие кадры можно получать и простой мыльницей, т.к. более половины успеха в удачном снимке принадлежит правильно выстроенной фотокомпозиции. Даже при соблюдении всех параметров съемки и использовании дорогой зеркальной камеры снимок будет неудачным, если он плохо выстроен.

Композиция является связующим звеном между реально существующей действительностью и внутренним отношением автора к этой действительности. И от того, какой смысл автор вложит в тот или иной прием построения кадра, зритель будет судить о стиле и мировоззрении фотографа.

Рассматривая вопрос композиции в фотографии, надо остановиться на двух понятиях, которые его определяют. Это – композиционный и смысловой центры кадра. Композиционный центр в фотографии – это элемент снимка, связывающий все остальные его части в единое целое, и не позволяющий этому целому развалиться на отдельные элементы. Он удерживает внимание зрителя. С него начинается просмотр снимка и к нему возвращается взгляд после осмотра всего содержимого.

Фото-1

На предлагаемом снимке (Фото-1) композиционном центром является крепостная стена. Именно она сразу привлекает к себе внимание, и она же связывает все остальные части снимка в единую композицию. А вот маленькие фигурки людей у стены являются смысловыми центрами этой фотографии. Они усиливают у зрителя впечатление от размеров крепости и, таким образом, передают в весьма лаконичном виде замысел автора.

Таким образом, смысловой центр фотографии – это элемент или несколько элементов снимка, делающих последний не просто набором изображенных на нем объектов, а наполняющих его определенным смысловым содержанием. Следует отметить, что композиционный и смысловой или смысловые центры (их может быть несколько) могут совпадать, а могут существовать на снимке раздельно.

Одним из основных требований к фотокомпозиции является гармония. В переводе с греческого гармония означает стройную согласованность частей одного целого. Именно этому подчинены все принципы построения фотокомпозиции, которые будут изложены ниже.

1. В фотографии не должно быть ни чего лишнего. Все части снимка должны быть мотивированы, согласованы между собой и подчинены главной её части – смысловому центру. В идеальную композицию нельзя ничего добавить и ничего из неё убавить, без нарушения её художественного качества и целостности.

Фото-2

2. Нельзя забывать о равновесии в композиции. Существует несколько способов достижения такого равновесия. Оно может быть достигнуто за счет симметрии, когда обе части изображения расположены одинаково по отношению к какой-либо оси. Однако чаще равновесие создаётся на основе асимметрии и может касаться как самих предметов, так и пространств между ними. Равновесие формируется из искусного распределения больших и малых объектов, противопоставления оттенков и красок, использования светлого и темного, силуэтов, контрастов, теней и гармонии. Асимметрия придает снимку не только живость и большую реалистичность, у зрителя при этом открывается простор для воображения, он может домыслить, что могло быть за пределами кадра. Примером такой асимметрии в фотографии может служить “Фото-2″.

3. Перспектива и глубина пространства в фотографии. Основное правило композиционного построения: сумейте расположить все объекты съёмки так, чтобы создать у зрителя ощущение   трехмерности снимка. Для передачи глубины пространства в кадре можно использовать:

линейную перспективу (схождение параллельных, уменьшение величины предметов вдаль ; тональную и воздушную перспективу (появление туманной дымки у предметов дальнего плана ); – членение пространства на планы (ближний, средний и дальний план);

Фото-3

Ищите всегда выразительные передние планы. Чтобы в кадре чувствовалось пространство, в нём должна быть точка, с которой открываются передний, средний, дальний планы. Особенно важен этот прием при съемке пейзажа. Примеры использования линейной и тональной перспектив в фотографии представлены мною на “Фото 3″ и “Фото 4″.

Фото-4

4. Точка съемки. Выбор её прямым образом влияет на эмоциональное восприятие снимка. Запомните несколько простых правил:

для съёмки портрета лучшая точка на уровне глаз; – для портрета в полный рост – на уровне пояса; –  старайтесь формировать кадр так, чтобы линия горизонта не разделяла фотографию пополам, иначе зрителю будет сложно сфокусировать внимание на объектах в кадре;

–  держите камеру на уровне объекта съемки, иначе вы рискуете получить искажённые пропорции; – объект, снятый сверху, кажется меньше, чем есть на самом деле (снимая человека с верхней точки,    на фотографии вы получите человека маленького роста);

фотографируя детей или животных, опуститесь до уровня их глаз.

Фото-5

5. Диагональная композиция – это один из самых эффективных композиционных приемов. Суть его проста: основные объекты кадра желательно располагать по диагонали кадра, причём от одного из левых его углов (мы же читаем слева направо), например, от верхнего левого угла кадра к правому нижнему. Этот приём хорош тем, что такая композиция непрерывно ведет взгляд зрителя через всю фотографию. Эмоциональная окраска снимка зависит от того, какая диагональ при построении снимка используется. Если диагональ идет от левого нижнего угла к правому верхнему, снимок вызывает положительные эмоции, ощущение силы (см. Фото-5). В случае же, когда композиция построена на противоположной диагонали (из верхнего левого угла в нижний правый), настроение на фотографии изменится на более спокойное.

6. Правило третей. Если разделить кадр на три равные части по горизонтали и по вертикали,  получится сетка, которую вы видите на изображении. Правило третей основано на том, что объекты, расположенные в местах пересечения линий, соответствуют наилучшему зрительному восприятию. Поэтому, значимо важный объект съемки следует располагать или вдоль линий или в точках пересечений этих линий. При наличии на снимке одного объекта, его лучше всего располагать с левой стороны кадра. Когда объектов на снимке несколько, существует определённая иерархия силы воздействия изображения. Объект на переднем плане естественным образом будет иметь большее воздействие, чем объект на заднем плане. Тем не менее, использование правила третей может усилить, или уменьшить, это воздействие.

Фото-6

Наибольший эффект воздействия имеет правая нижняя точка, а левая верхняя – наименьший. Размещение объекта на заднем плане справа, а объекта на переднем плане слева, может сбить с толку глаз, и приведет зрителя в замешательство по поводу доминирующего объекта. Такая техника особенно полезна при фотосъемке изображений с эмоциональным подтекстом. Пейзажные фотографии получаются интересными, когда горизонт расположен по правилу третей. Где расположить горизонт, зависит от того, на чем вы хотите сконцентрировать внимание зрителя. Вот и я на “Фото-6″ сконцентрировал своё и ваше внимание на приближении тепла и лета.

7. Контраст придает фотографии выразительность и экспрессию, эмоциональность и яркость. Он служит для противопоставления тех или иных свойств и качеств снимаемого объекта, т.е. ослабление одних и усиление других. Противопоставить на фотографии можно многое, причем не только в техническом плане, но и в самой сюжетной линии снимка, например, яркое и бледное, темное и светлое, резкое и размытое, симметричное и асимметричное, статичное и динамичное. Разновидностей контрастов много. Самые распространенные — это цветовой и светотеневой контрасты. Работать с контрастом следует осторожно. Излишние противопоставления могут загубить весь замысел снимка, и, как результат, фотография потеряет выразительность из-за гиперболизованности замысла автора. А на предлагаемом вашему вниманию “Фото-7″ есть контрасты?

Фото-7

Фото-8

8. Направление. Наш мозг привык читать слева направо, так же мы оцениваем и снимок. Поэтому смысловой центр лучше располагать в правой части кадра. Таким образом, взгляд и объект съёмки как бы движутся навстречу друг другу. При построении композиции всегда учитывайте этот момент. На “Фото-8″ смысловой центр – это малыш, крепко держащийся за своего папаню. И взгляд, действительно, дойдя до мордашки малыша, понимает смысл этой композиции.

Фото-9

9. Цветовое пятно. Если в одной части кадра присутствует пятно цвета, то в другой должно быть что-то, что привлечет внимание зрителя. Это может быть другим цветовым пятном или, например, действием в кадре. Не знаю, согласитесь ли вы с примером композиции с “цветовым пятном”, представленном на “Фото-9″. Согласен обсудить.

10. Движение в кадре. Снимая движущийся объект или объекты (автомобиль, велосипедиста и др.), всегда оставляйте свободное пространство впереди объекта. Проще говоря, старайтесь расположить объект так, как будто он только что “вошёл” в кадр, а не “выходит” из него.

Резюме. Ну, вот и всё. Правда, есть ещё так называемое правило “Золотого сечения”, но оно в какой-то степени перекликается с правилом третей, да и отношение к нему не однозначно. Как видите, правил построения композиции много, и следовать им всем можно, наверное, только при весьма солидной практике фотографии. Однако следует вспомнить одну аксиому – правила существуют для того, чтобы их нарушать. Поэтому, если ни одно из них не вписывается в ваш очередной замысел, не будьте догматиком, нарушайте их – глядишь, и сотворите фотошедевр.

Весна, девушки, дети.

В воскресенье выбрался пройтись по своему обычному маршруту, т.е.  через Радужные пруды в Кусковский парк и обратно – домой.  Но ума хватило в парк не ходить – воскресное солнышко  растопило протоптанные дорожки, превратив их в  непроходимые хляби. Поэтому прогулка ограничилась Радужными прудами. Конечно   же,  взял с собой  фотоаппарат, а вдруг что-нибудь интересное подвернётся.  И подвернулось, правда,  не бог весть какое уж очень интересное, но весьма характерное для настоящего весеннего дня:  много солнца,  луж,  детишек,  не пропускающих ни одной из них ( желательно поглубже), и, конечно же, улыбок на лицах гуляющих – слава богу, наконец-то пришла весна.

У пруда, который в теплое время года превращается в зону отдыха и пикников,  пусто, и только на одном из мостков для рыболовов-любителей заметил двух загорающих девчонок.  Молодость – она и есть молодость. Когда-то и я уже в начале марта, катаясь на лыжах,  обнажался по пояс, принимая первые порции уже греющих солнечных лучей, а теперь…
Девчонки заметили моё любопытство и согласились попозировать. Вот и сделал несколько снимков, два из которых и предлагаю здесь посмотреть.

А на третьем снимке старая как мир тема – весенние ручьи и детские кораблики. Увидев этих мальчишек, вспомнил как когда-то по весне мы,  мальчишки военных лет, искали в Измайловском парке старые сосны с толстой, и такой теплой корой, вырезали из неё лодочки, снабжали их бумажными парусами и запускали в моря разливанные весеннего половодья.

Сейчас дети совсем не те, какими были мы  сорванцами. Мы не ходили за руку с родителями по ухожены асфальтовым дорожкам, где не то, что сосну, простую щепочку в качестве кораблика трудно найти.  Мы были абсолютно самостоятельны в своих прогулках, играх, в выборе друзей и подружек. А может быть это всё мне кажется… , и мы были такими же, как нынешняя молодь. Только родителям в то трудное время некогда было с нами возиться и тетешкаться, да и опасности на улицах для нас – пацанов не было никакой. Безопасные для улицы были времена.

Twitter Delicious Facebook Digg Stumbleupon Избранное Больше